Среди региональных НКО наметилась неприятная тенденция - излишнее увлечение государственными грантами. Появились люди, которые предлагают помощь в написании грантовой заявки. Спрос рождает предложение. При этом грант (как и пресловутый фандрайзинг) многие воспринимают как основу своей деятельности, а вовсе не отдельный ее фрагмент. Происходит подмена понятий.
Подмена понятий вообще дело обычное для российского некоммерческого сектора. По идее, НКО должны работать на изменение социальной ситуации, но она не меняется годами. Видимо, потому что и нацеленности такой нет. Порой создается впечатление, что НКО работают не для социальных групп, а для НКОшников же. Мне могут сказать: что же вы критикуете общественные организации, они стараются как могут. Но дело здесь как раз в том, для чего именно стараться - чтобы просто объединить людей в группу или все же чтобы влиять на социальные процессы.
Я много езжу по регионам с семинарами и мастер-классами, на днях посетил уже тридцатый по счету регион. Поэтому общую картину представляю. Что я вижу: эффективность региональных НКО крайне низка, и связано это в первую очередь с тем, что государство пытается стимулировать деятельность организаций за счет финансовых вливаний. Сами же НКО часто не могут сформулировать, зачем создались, какова их миссия, путают цели с мероприятиями. А еще - не могут объяснить, кто является их партнером в деятельности, часто искренне считая, что это как раз и важно - быть удельными и работать раздельно. Опять же доступность государственного гранта гарантирует такое понимание. Более того, есть такие НКО, которые возникли лишь благодаря тому, что есть возможность получить госгрант. Они даже не заботятся о том, чтобы искать поддержки в иных общественных средах. Между тем, есть три субъекта, без которых социальную реальность не изменить, - это бизнес, СМИ и власть. Многие НКО живут отдельно от этих субъектов. А чаще всего - еще и отдельно друг от друга. Нет ни межсекторной системы коммуникаций, ни внутрисекторной.
Зато после моих семинаров часто приходится наблюдать разборки между НКО - кто и сколько съел или переел грантов. Количество выигранных конкурсов - едва ли не главный для них показатель эффективной работы. А то, что эти НКО мало кто знает, что уровень их влиятельности стремится к нулю - это уже дело второе. Главное, добраться до кормушки.
Давайте кину еще пару камней. Госгрант позволяет общественникам индифферентно относиться к представителям местного бизнеса, игнорируя их, а также их желание быть полезными. Исключение бизнес-сообщества приводит к тому, что те организуют так называемую адресную помощь, которая, минуя НКО, поступает в социальные учреждения. Например, заваливают детские дома и школы-интернаты дарами, тем самым вкладываются в саму систему, не понимая, что нужно вкладываться в ее изменение. Бизнесмены помогают от чистого сердца и при этом наносят вред, потому что НКО не помогает им умно помогать.
Общественные организации не желают взаимодействовать и с местной властью, считая ее никчемной и костной, не желающей менять свое отношение к тем же социальным группам. НКО как бы ждут, когда власть заметит игнор со стороны НКО, расстроится по этой причине, прилюдно покается во всех грехах и сразу станет другой. Вот почему так мало общественников участвуют в работе чиновничьих комитетов и комиссий. Но как можно изменить отношение чиновников к своей деятельности, если не общаться с ними? Опять же получение гранта приводит к тому, что такого взаимодействия не нужно. Есть деньги, есть дело. Нет денег - и дел нет.
Если не нужны власть и бизнес, то не нужны и СМИ. Ведь СМИ - главный инструмент влияния НКО. Через СМИ некоммерческие организации транслируют власти, бизнесу и обществу те изменения, которые необходимо произвести. В итоге сами НКО остаются один на один со своими социальными группами, и в миллионный раз решают проблемы, которые давно могло бы решить государство. Или бизнес, заинтересованный в росте общественного благополучия и, соответственно, покупательной способности граждан. Мне кажется это очевидным - только межсекторное взаимодействие позволяет строить стратегические, долгосрочные планы, а не затыкать все время дыры. Однако попытки объяснить это чаще всего приводят к недопониманию со стороны моих слушателей из НКО. Они считают, что создавали организации не для стратегических изменений, а для конкретной работы в поле. Для такой работы гранты очень кстати, а сотрудничество - не обязательно. Вот вы и будете всю жизнь работать в поле и проедать гранты, а система останется прежней. И прежними останутся проблемы.
Я теперь понимаю, почему так медленно идет у нас в стране процесс создания добровольческих и ресурсных центров. Нет спроса - реального, не на словах. Центры по написанию грантов таким спросом бы точно пользовались. На выходе получаем низкие компетенции большинства общественников в их непосредственной работе и неплохие - в поиске денег под неэффективные программы.
В одном регионе я разговорился с лидером НКО, барышней, которая приехала учиться писать заявки на грант. В разговоре она сообщила, что хочет установить памятник погибшим воинам. Так вот, оказалось, что ей нужны грантовые деньги на то, что у нее уже и так есть. Камень имеется, место согласовано и т.д. А на мой вопрос: зачем же ей грант, она ответила: модно же. Вопрос, куда именно пойдут деньги, она просто не услышала.
Мне стало не по себе от этой беседы. Дискредитация и деградация идеи НКО налицо и на лице. Чай вместе пить уже не стал.
P.S. В качестве показателя эффективности я предлагал НКО свои штаны, протертые во всяких межведомственных комитетах и комиссиях. Это не вызывало энтузиазма, чаще всего меня спрашивали: «А сколько грантов вы выиграли?»
Александр Гезалов
